ТАРСКИЕ "СЛУЖИЛЫЕ ПО ОТЕЧЕСТВУ" КОНЦА XVI - НАЧАЛА XVII ВЕКОВ.

В. Г. Волков.

Томск. МУ «Музей истории Томска».

«Служилые по отечеству» - головы, сотники, атаманы и дети боярские являлись в сибирских городах верхушкой служилого сословия. Один из первых историков казачества Г.Е.Катанаев достаточно точно определил роль и место сибирских «служилых по отечеству»: «служилые дворяне и дети боярские в Сибири не составляли особо организованного рода войск или сословия, служили …. с теми же казаками и стрельцами в качестве более или менее начальственных людей; многие из них совместно со званием дворянина или боярского сына носили звание казацких или стрелецких голов и атаманов»[21, С.6] .

Г.Ф.Миллер указывает, что в построении Тары в 1594 году  принимали участие из "Казани сотник с полусотнею пленных поляков", из Тетюш "сотник Никита Корякин с полусотнею польских казаков, т.е. пленных поляков, поступивших на казачью службу", из Тюмени "40 человек конных литвы, черкасов и казаков", из Тобольска, "из тамошних пленных литвы, черкасов и казаков 100 человек под командою головы Своитина Рупосова [23, С.288]. Из других источников известно, что в строительстве Тары принимал участие соратник Ермака, тобольский атаман Черкас

 

 

Александров, который впоследствии участвовал в разгроме Кучума на реке Ирмени и сопровождал плененное семейство Кучума в Москву  [26, С.16].

На первоначальном этапе освоения Сибири количество «служилых по отечеству» было незначительным, и основную роль играли атаманы. Среди первых тарских атаманов упоминается Третьяк Жареный.  Третьяк Жареный строил Тару и уже как атаман участвовал 20 августа 1598 года в знаменитой битве на реке Ирмени, решившей судьбу Кучума. Когда исход битвы был решен и Кучум «побежал с поля», атаман с отрядом из 40 конных и 30 пеших казаков был послан в погоню и, не доходя до Чатского городка, «перенял» беглецов и «изрубил» их. Однако самому Кучуму удалось уйти. Позднее он же, Третьяк, был удостоен почетной миссии – сопровождать плененное семейство Кучума в Москву [26, С.71].

         Со временем число начальных людей и детей боярских в сибирских городах увеличивается. Первый известный нам полный список служилых людей  Тары, в том числе и список этих категорий, содержится в окладной книге денежного жалованья 131 (1622/23) года. В этом источнике перечислены начальные люди: ротмистр Андрей Кропотов во главе конных казаков литовского списка, голова конных казаков Назар Жадовский, стрелецкий сотник Малах Макшеев,  татарский голова Богдан Байгач. атаманы пеших казаков Василий Тюменец, Иван Бессмертный, Алексей Романов, Влас Калашников и Поспел Голубин, дети боярские: Третьяк Харламов, Еремей Пружинин, Петр Ахмуров. [1, Л.2-3] .

Наибольшее жалованье - 16 рублей – получал  атаман Василий Тюменец, хотя занимаемая им должность по рангу была намного ниже, чем должности татарского и казачьего голов, литовского ротмистра и стрелецкого сотника. Стрелецкий сотник Малах Макшеев получал 15 рублей с четью, а казачий и тарский головы и литовский ротмистр получали жалованье 15 рублей. Дети боярские получали 10 рублей с четью, а остальные атаманы: Иван Бессмертный – 12 рублей, Алексей Романов – 11 рублей, Влас Калашников – 9 рублей, а Поспел Голубин – 8

 

 

рублей. На этих примерах хорошо видно, что размер жалованья не зависел от занимаемой должности и, как показывает анализ других источников, он зависел от заслуг самого служилого человека, естественно, в допустимых размерах.

Василий Тюменец действительно личность во многом примечательная и его заслуги были оценены не только правительством Михаила Федоровича, но и историей. В 1616 году он возглавил посольство из Томска в Монголию в государство Алтын-ханов. Он и его  товарищи Иван Петров и Лука Васильев  первыми из русских людей перешли через Саяны и посетили Северо-Западную Монголию. После похода  он составил подробное описание своего пути и монгольского государства  [15, С.63; 27, С.46 – 49]. В 1629 году Василий Тюменец из Тары был «сведен в Тунгусы на житье», т.е. послан на службу в Енисейский острог. Его сыном был один из основателей Красноярска – Елисей Васильев сын Тюменцев, который положил начало целому клану красноярских атаманов Тюменцевых, имя которого не редко встречается в анналах сибирской истории.

Не менее интересной личностью был и казачий голова Назар Жадовский. Происхождение его из потомственных «служилых по отечеству» не вызывает сомнения. Известно, то в походе новгородской рати в 1417 года с Вятки на Двину участвовал новгородец Семен Жадовский. В 1634 году при осаде Тары калмыками Назар предпринял отчаянную, едва не стоившую ему жизни вылазку в стан врагов. Знал калмыцкий и татарский языки и не раз был послом в переговорах с калмыцкими тайшами. Его имя  связано и с первыми попытками тарских воевод основать Омск. Чтобы обезопасить южные границы русской Сибири, тарские воеводы уже с середины 1620-х гг. настойчиво предлагали построить острог в устье реки Оми, впадающей в Иртыш. Назар Жадовский был одним из служилых людей, кто давал сведения о расстоянии от Барабинского острожка то Омского устья, говорил о возможности постройки в этом месте острога. Не раз участвовал в походах за солью, столь важным продуктом для русских.

 

 

В 1626 году с соляных озер на юге Тарского уезда он доставил 60 дощаников с солью. За этот поход ему пожаловано десять пудов соли  [26, С.70].

Татарский голова Богдан Байгач, судя по прозвищу, мог быть татарского происхождения. Имя Байгач распространено среди тюркских народов. Он  стал основателем клана Байгачевых,  Влас Калашников в 1616 г. привел к шерти нескольких калмыцких тайшей, видимо, в связи с этим и получил звание атамана [24, С.35] . Он стал основателем известного клана Чередовых,

В окладной книге 139 (1630/31) года указаны по-прежнему литовский ротмистр Андрей Кропотов, стрелецкий сотник Малах Макшеев, голова конных казаков Назар Жадовский, Богдан Байгач указан просто сыном боярским, кроме него в детях боярских служат; Воин Шахов, Евсевий Поливанов, Воин Дементьев, Богдан Поливанов, Дмитрий Харламов, Павел Костелецкий и Ерофей Заблоцкий. Среди атаманов Иван Бессмертный, Алексей Романов, Влас Калашников и новый Семен Горбунов. 7 человек и детей боярских 7 человек, всего 14 «служилых по отечеству» [2, Л.144 – 145 об.].

О Евсевии (Евсевее) Никифорове сыне Поливанове известно, что он был рязанским „безпоместным неверстанным"  сыном боярским и в 1629 году бил челом о поверстании „на выморочное место" тарскаго казачего атамана боярскаго сына Василия Тюменцова, „сведенного в Тунгусы на житье" В 1641 году Евсевей Поливанов состоял на службe у Тарскаго воеводы Внукова. О Богдане Романове сыне Поливанове известно, что он также был рязанским „безпоместным неверстанным"  сыном боярским и в 1628 г. он просился на место тарского сына боярского Еремея Пружинина, убитого калмыками и татарами в Барабинском острожке [25, С.129, 130]. Это весьма показательный пример. В 1622 году правительством Михаила Федоровича были проведены меры по наделению поместьями потомков тех лиц, кто во время Смуты выступал против Лжедмитриев и Ивана Болотникова. Вероятно, Богдан и Евсевий Поливановы не вошли в число

 

избранных и вынуждены были искать возможности исполнения своей главной социальной функции в  Сибири. Не случен и год подания челобитной – 1629 год – время создания в Сибири двух разрядов – Тобольского и Томского и, соответственно, некоторого расширения штатов. Таким образом, Евсевий и Богдан оказались в Сибири. Но в сразу же, в том же 1630/31 году возникла спорная ситуация с другими претендентами на это место, и Богдан Поливанов был верстан в сыны боярские по Тобольску на место О. Харламова с окладом 9 руб., 6 четей ржи, 2 чети круп и толокна. В то же время был переведен в Тобольск и Евсевий  Поливанов [3, Л.241, 242] .

Возможно, и Воин Шахов и Воин Дементьев также пожелали служить в Сибири и были направлены в Тару. Побудительный мотив такого решения мог быть тот же, что и у  енисейского сотника Петра Бекетова. Вот как знаменитый землепроходец объяснял свое желание служить на далекой окраине: «Чтоб я, холоп твой, волочась меж двор, голодною смертию не умер» [17, С.35]. Воин Шахов недолго служил в Таре. В 1633 году он уже отправляется из Тобольска в Мангазею и далее на Вилюй во главе казачьего отряда. В 1634 году им было основано первое русское зимовье на реке Вилюй – Верхневилюйское. Числился он в эти годы тобольским сыном боярским. Погиб он в 1642 г. в Якутии во время восстания ясачных народов [20, С.48; 26, 232].

Дмитрий Харламов был,  вероятно, сыном или племянником Третьяка Харламова. Представители этой фамилии встречаются среди начальных людей и детей боярских других сибирских городов, в т.ч. Тобольска и Томска и, нет сомнения, они также, как и Поливановы, принадлежали  к потомственным «служилым по отечеству» из Центральной России.

Двое последних: Павел Костелецкий и Ерофей Заблоцкий – т.н. «литвины», т.е. выходцы из Польско-Литовского государства. Первоначально Павел Гудимов (Данилов) сын Костелецкий вместе с братом Гаврилой Гудимовым служил в тарских пеших казаках, и

 

 

 одновременно исполнял должность дьячка Параскеевской церкви г.Тары (1622/23). Видимо, Костелецкие были сосланы в Сибирь и поэтому поверстаны в пешие казаки. В своей челобитной Павел Костелецкий подробно описал свои разные «службы»: "а я, холоп ваш, государев, в Тарском, в украинном городе служу ваши государские службы летом и зимою беспрестанно, конную и пешую, лыжную и струговую, тринадцать лет. И на ваших, государевых, непослушников на колмацких людей в походы ходил и громил Шигая тайшу и служил вам, государям, явственно. И отъезжие караулы с Тарского города караулил, и в проезжие станицы ездил безпрестанно. И ваши, государевы, верхние волости тотар от колмацких людей оберегать ездил. И не в очередь ваши, государевы, воеводы посылали безпрестанно за вашим государевым делом, за пятиным хлебом писати и у ваших, государевых, крестьян на вашей, государевой, пашне за севбою и за умолотом хлеба. Им хлебное ваше государево жалованье у [...] записываю и к иным многим делам вашим, государевым, писати [...] меня, холопа вашего, и в посылки частые, потому что тотарского языка умею" [12, Л.255; 13, Л.365; 29, C.125].

В 1630/31 году Павел Костелецкий переведен сразу  в тарские дети боярские, а Гаврило Данилов сын Костелецкий в 1637/38 г. упоминается среди тобольских детей боярских [3, Л.239 об.]. В 1646 и 1652 годах он временно исполнял обязанности сургутского воеводы, что, несомненно,  свидетельствует в пользу знатного происхождения Костелецких.

Ярофей Заблоцкий известен, как глава посольства к монгольскому Цэцэн-хану 1651 года. На обратном пути он погиб в стычке с бурятами в устье реки Селенги [20, C.47].

Из атаманов особенно известен Семен Горбунов. Его брат, сургутский атаман Кузьма Васильев Горбунов, переведенный из Тары, в своей челобитной сообщал, что их  отец, Василий пришел в Сибирь с Ермаком [16, С.31 - 33]. Описание заслуг своих предков в походе Ермака и последующее время в челобитных, неоднократно служило решающим

 

 

аргументом для повышения жалованья и получения должности атамана. Семен Горбунов, так же, как и брат, служил первоначально в конных казаках, затем стал атаманом, а с 164 (1655/56) года встречаем его в списке детей боярских. Должность атамана служила переходной ступенью от «служилых по прибору» к «служилым по отечеству». Начав службу в конных казаках, и получив должность атамана, затем, за особые заслуги, служилый человек мог получить чин сына боярского. Влас Калашников, также, как и Семен Горбунов, в 160 (1651/52) году был поверстан из атаманов в дети боярские и даже сменил фамилию на Чередов [5, Л.157] .

Известны случаи, когда конные казаки сразу были бы поверстаны в дети боярские, Процесс верстания сразу из  конных казаков в дети боярские, минуя переходные этапы, т.е. звание атамана, характерен именно для Тары, но при тщательном анализе источников выясняется, что при этом они были связаны родственными узами со «служилыми по отечеству». В других сибирских городах такие случаи редки. Видимо, это связано со спецификой положения Тары как пограничного города и постоянным недостатком жалованья. Дети «служилых по отечеству» вынуждены были служить в рядовых казаках. Для Тобольска, например, такая ситуация не характерна. Дети «служилых по отечеству» сразу же по достижении определенного возраста верстались в дети боярские, но жалованье получали весьма низкое [22, С.43 - 63]. Процент же тех, кто, начав службу в рядовых казаках, через должность атамана дослужился до чина сына боярского, в городах Тобольского и Томского разрядов был незначительным. Особенно это характерно для второй половины XVII века. В Томске, например, из 79 детей боярских, указанных в разборной книге 1680/81 год,   лишь двое начали службу  как «служилые по прибору» [10, С.29 об.- 39] .

В 144 (1635/36) году в Таре числилось 19 «служилых по отечеству»: 8 начальных людей и  11 детей боярских [4, С.186 – 188 об.]. Головой юртовских татар указан Воин Дементьев, в этой должности он

 

упоминается уже в 1631 году.  Затем он был переведен в Тобольск [18, С.186; 24, С.102, 583]. На должности казачьего головы по прежнему Назар Жадовский, литовского ротмистра – Андрей Кропотов. Среди детей боярских встречаем сына сотника Малаха Макшеева – Ивана Макшева, Павла Костелецкого и его сына Герасима Костелецкого, сына Богдана Байгача – Григория Байгачева, а также Ерофея Заболоцкого, Дмитрия Харламова, Дмитрия Меркулова, Кузьму Заливина, Алексея Камынина и Василия Неворотова. Среди атаманов – Алексей Романов, Влас Калашников, Григорий Алексеев (видимо, сын Алексея Романова), Семен Горбунов и Степан Скуратов.

В 160 (1651/52) году в Таре числится 15 «служилых по отечеству»: 6 начальных людей и 9 детей боярских. На должности головы юртовских татар Иван Лаптев, литовского ротмистра  тот же Андрей Кропотов, 2 стрелецких сотника: Василий Павлов Седельников и Дмитрий Меркулов, 2 атамана; на место поверстанного в дети боярские Власа Калашникова-Чередова взят из  конных казаков Иван Перфильев и второй Матвей Григорьев Шарапов.Среди детей боярских появляется литвин Василий Свидерский [5, Л.156 - 158] .

С 1659 года в Сибири начали формироваться т.н. «полки нового строя» – рейтарский и солдатский. В рейтары обычно брали недорослей – детей «служилых по отечеству», казаков литовского списка и некоторых детей боярских. Появляются новые должности начальных людей – ротмистры и поручики у рейтар и солдат, прапорщики у солдат.

С 170 (1661/62) по  174 (1665/66) год в Таре из детей боярских взято в рейтары 3 человека: Александр Власов сын Чередов в поручики, Иван Семенов Горбунов и Алексей Костелецкий. В 174 (1665/66) Александра Чередова в должности поручика сменил его сын Дмитрий, а сам Александр был вновь поверстан в дети боярские [6. Л.323 – 3235 об.].  Андрей Камынин был взят в рейтары из неверстаных детей боярских в 1660 г., был поручиком солдат в Таре до 1668 г., а с 1668 г. у рейтар. Дмитрий

 

Свидерский взят в рейтары из неверстаных детей боярских в 1660 г., с 1661 г. рейтарский прапорщик в Таре упоминался и в 1671 г. как прапорщик драгун. В 1678 г. служил у рейтар [19, С.225, 230, 233].

Рейтарский и солдатский полки существовали в Сибири не долго, до 1667 года, их заменил драгунский полк, существовавший до 1689 года, в основном эти полки сформированы были только в крупных уездах тобольского разряда: Тобольске, Таре, Тюмени и их военная деятельность была не очень эффективна, но они подготовили почву для преобразований русской армии в начале XVIII века.

В крестоприводной и окладной книгах 184 (1675/76) года указано 7 начальных людей и  27 детей боярских. Среди детей боярских появляется 7 литвинов: Микулай Новодворский, Петр Романовский, Александр Пученок, Михайло Вишневский, Ян Каменский, Хриштоп Бернацкий, Филип Матьянский. Янц Индриков сын Грибановский [8, Л.326 – 332; 9, Л.5 – 5 об.].

Относительно двух известно, что это бывшие военнопленные русско-польской войны 1654 1667 гг. Немчин хорунжий Янц (Иван) Индриков сын Грибановский в 168 (1659/60) году был прислан из Тобольска в Тару и поверстан в конные казаки. Петр Романовский был первоначально сослан в Енисейск и видимо, уж после размена военнопленными, отказавшись возвращаться на родину, был направлен в Тару. Относительно других ничего не известно. В списках военнопленных, сосланных в сибирские города в 1654- 60 гг. они не указаны [14, С.39 -75]. Возможно, они были из тех военнопленных, кто первоначально находился в ссылке в городах Центральной России, а затем, после заключения мира, также не пожелали возвращаться на родину и были направлены в Сибирь.

 Таким образом, вместе с Борисом и Семеном Костылецкими, Семеном Грабинским, Василием и Михаилом Свидерскими (5 чел) лица польско-литовского происхождения  среди тарских «служилых по отечеству» составили 35%., среди детей боярских – 44%.

 

В списке 205 (1696/97) года перечислено 7 начальных людей и 45 детей боярских. В основном это те же самые фамилии, что указаны в предыдущих списках. Заливины, Чередовы, Байгачевы, Камынины, Костелецкие, Макшеевы (Мокшиевы), Кропотовы, Горбуновы, Харламовы, Неворотовы, Перфильевы, Свидерские, Грибановские, Вишневские, Пученковы, Шараповы. На должности ротмистра литовского списка Яков Александров сын Чередов,  сотника конных казаков – Василий Новоторжцев, стрелецкого сотника – Влас Нефедьев, сотника вологодских стрельцов – Иван Седельников, атамана пеших казаков – Василий Можаитинов, головы юртовских служилых татар – Василий Кузьмин сын Заливин, на должности атаманов -  Яким Матфеев сын Шарапов, Иван Дмитреев сын Панков, Софон Васильев сын Фирсов [11, Л.29 – 33 об.].

Среди детей боярских появляется Иван Обросимов сын Евгаштин, внук татарского толмача Ивана Евгашты. Видимо, они принадлежали к потомству служилого татарина Евгашты Икбокмасова, в окладной книге 131 (1622/23) года он идет третьим в списке юртовских служилых татар (первым идет князец Ишмамет Берделеи-мурзин). В последующие годы сын Евгашты – Мурат Евгаштин и внук Миряк Муратов получали достаточно высокое для служилых татар жалованье – 8 рублей, другой сын - Неурус Евгаштин участвовал в посольствах к калмыцким тайшам [1, Л.17 об.; 6, Л.356; 7, Л.428 об.; 8, Л.402; 23, С.581; 28, С.122]. Все это свидетельствует о привилегированном положении данного семейства.   Таким образом, в состав тарских «служилых по отечеству» вошли и потомки высшего слоя коренного населения.

Таким образом, к 1680-м годам в Таре, как и в других сибирских городах, в среде верхушки служилого сословия, сформировались семейные кланы, наследовавшие должности начальных людей (голов, сотников, ротмистров, атаманов) и  получавших звания детей боярских.

Петровские реформы начала XVIII века постепенно изменили социальную структуру населения Тарского уезда. Эти реформы были

 

 

направлены на полную ликвидацию старого служилого сословия и превращения части его в регулярную армию. Но историческая необходимость заставила  Петра отказаться от задуманного.   И собственно, с начала XVIII века начинается новый этап истории сибирского казачества. Служилые люди трансформировались в линейное казачество. Потомки части служилых людей сибирских городов были перемещены на укрепленные линии вдоль южной России. Но верхушка служилого сословия – «служилые по отчеству» как категория была полностью ликвидирована, так как ему не было места ни в табеле о рангах, ни во вновь сформировавшейся структуре общества. Представителям этого сословия пришлось заново начинать свою карьеру либо на государственной службе (канцеляристы), либо на военной (солдаты, прапорщики), либо войти в число рядового казачества. На материалах XVIII века хорошо заметна тенденция замещения начальствующих должностей выходцами из рядового казачества, не связанных родством с верхушкой служилого сословия предыдущего столетия и постепенно формируются новые кланы, представители которых из поколения в поколение занимают должности атаманов, сотников и есаулов. Но все же на страницах истории сибирского казачьего войска периодически появляются имена потомков тарских «служилых по отечеству».

 

1. РГАДА. Ф.214. Оп.5. Кн.6.

2. РГАДА. Ф.214. Оп.1. Кн.27.

3. РГАДА. Ф.214. Оп.1 Кн.93.

4. РГАДА. Ф.214. Оп.1.  Кн.77.

5. РГАДА. Ф.214. Оп.1. Кн.290.

6. РГАДА. Ф.214. Оп.1. Кн.341.

7. РГАДА. Ф.214. Оп.1. Кн.475

8. РГАДА. Ф.214. Оп.1. Кн.591.

 

9. РГАДА. Ф.214. Оп.1. Кн.610.

10. РГАДА. Ф.214. Оп.1.  Кн.698.

11.  РГАДА. Ф.214. Оп.1. Кн.1135.

12. РГАДА. Ф.214. Оп.1. Стб. 3.

13 РГАДА. Ф.214. Оп.1.Стб. 16.

14. Белокуров С.А. Из духовной жизни московского общества XVII в. – М., 1902

15. Белоброва  О. А. Василий Тюменец // Труды Отдела древнерусской литературы. — Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1990. — Т. XLIV.

16. Вершинин Е. Жил-был раньше такой атаман… / Е. Вершинин // Родина. – 2004. – №5.

17. Вершинин Е.В. Землепроходец Петр Иванович Бекетов //Отечественная история.- 2003.- № 5.

18. Вкладные книги Далматовского Успенского монастыря (последняя четверть XVII-начало ХIХ вв.).-  Свердловск, 1992.

19. Дмитриев А.В. Войска "нового строя" в Сибири во второй половине XVII века. Дис. ... канд. ист. наук :- 2005.

20. Зуев А.С. Сибирь: вехи истории.- Новосибирск, 1998.

21. Катанаев Г.Е. Западно-сибирское казачество и его роль в обследовании и занятии русскими Сибири и Средней Азии.- Спб.,1908.

22. Материалы по истории Сибирских городов.- М., 1885.

23. Миллер Г.Ф. История Сибири.- М.- Л.,1937.- Т.1.

24. Миллер Г.Ф. История Сибири.- М.- Л.,1941.- Т.2.

25.Оглоблин Н.Н Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа.- М., 1990.- Ч. 3.

26.Резун Д.Я.  Родословная сибирских фамилий.  Новосибирск, "Наука", -1993.

27. Русско-китайские отношения в XVII веке: Материалы и документы.- М., 1969.- Т.1.

28. Сибирь периода феодализма: Материалы для истории Сибири ХVII–ХVIII вв. Вып. I. Новосибирск, 1962.

29. Соколовский И.Р. Служилые "иноземцы" в Сибири XVII века (Томск, Енисейск, Красноярск).- Новосибирск,  2004.

 

ЗАПАДНАЯ СИБИРЬ И СОПРЕДЕЛЬНЫЕ ТЕРРИТОРИИ: ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ И СОЦИАЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ (XVIII – XX ВВ.). Материалы Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 90-летию доктора исторических наук, профессора А.Д.Колесникова (8-9 декабря 2009 г.).- Омск; СибАДИ, 2009.- С.54 - 65